1930-1960-е годы

  Скульптура - всегда отражение эпохи, и ее отсутствие тоже  является немалым свидетельством духовной нищеты  времени.

  Долог путь от эскиза скульптуры до ее установления. Так случилось со многими замыслами скульпторов, замыслами, которые  в лучшем случае покоятся в мастерской художника.  Мильчину повезло: заказ памятника первопроходцу Хабарову был оговорен и утвержден в высших инстанциях. Художник трудился более пяти лет над эскизом памятника. Увы, имя Мильчина нечасто упоминалось благодарными  современниками. Мало того, его так и не восстановили в российском Союзе художников. Автор прославленного памятника, ставшего символом города Хабаровска, в 1986 году обратился с просьбой в Хабаровскую организацию художников с заявлением о восстановлении его в членах СХ, но его заявление даже не рассмотрели. Случились перестройка, гласность и затем разруха, не до художника было,  шли большие перемены.  

  Памятники партизанам - самый   распространенный государственный заказ для  скульптуры  50 - 60-х годов, их повсеместно устанавливали в городах Дальнего Востока. Они должны были стать неоспоримым доказательством широкой борьбы народных масс за установление советской власти на Дальнем  Востоке.   Один из лучших памятников героям Гражданской войны был установлен в октябре 1956 года на Комсомольской площади  Хабаровска, создатель памятника - московский скульптор  А. П. Файдыш-Крандиевский. Бетон, как более  «современный» и, что немаловажно, дешевый материал, заменил бронзу и металл в годы оттепели. Бетон от скульптора требовал решения больше производственного, нежели творческого. Самое нелепое заключается в том, что бетон, как материал - недолговечен. Памятник, заключающий в себе понятие «увековечить»,  находился в  противоречии с материалом.  В 60-х памятники партизанам, автором которых был скульптор  А. П. Зайшло, выполнены также в бетоне. Памятники деятелям культуры, искусства и науки особенно  не находили воплощения в пространстве дальневосточных городов, чаще оставались в виде эскизов в мастерских художников.

  Приезд одного-двух художников  сильно влиял в целом на творчество всей организации, привносил здоровый дух творческого эгоизма, в корне менял отношение к творчеству, прививал эстетический вкус. В конце  50-х - начале 60-х  Хабаровская организация пополнилась художниками всесоюзного уровня.  При непосредственном участии Григория Зорина приехал из Забайкалья в Хабаровск  Алексей Федотов.  Позже, по окончании Ленинградской академии, приехал его брат Степан Федотов.  В 1959 году приехал живописец Александр Максимовский, в 1962 году переехал с Сахалина Борис Шахназаров.    Такие произведения как «Сибирской дальней стороной» Григория Зорина или пейзаж «Байкал» Алексея Федотова  не  терялись на всесоюзных выставках. Время требовало новых глубоких решений, не ограниченных парадными штампами или жанровыми зарисовками. Монументальные пейзажи Федотова, исторические картины Зорина отличались  не только живописными достоинствами, но и масштабностью тем.  Яркой личностью  в художественной жизни дальневосточного региона был Григорий Степанович Зорин, мастер исторической картины.    С его именем  связано становление профессионального искусства на Дальнем Востоке. Родился он на Урале, в 1929 году его семья переехала на Дальний Восток, в Комсомлольск-на-Амуре, затем в Хабаровск. В картинах художника «Взятие Албазино»,  «Землепроходцы», «Первые русские на Амуре», «Петропавловская оборона» - история освоения Дальнего Востока, жизнь первых поселенцев. Григорий Зорин писал историю Дальнего Востока, как часть  истории России.  Но эта история имеет свои коррективы - это история первопроходцев, переселенцев, каторжан. История тех,  кто осваивал эту  землю, и тех, кто не по своей воле  оказался в этой части света. Последний наиболее большой прирост населения случился  в конце 20-х  и  30-х,  людей  сюда гнал голод.

  «Сибирской дальней стороной» - по середине огромной территории, которая называется Россия, бредет беглый каторжанин, для него здесь  места нет.  Картину «Сибирской дальней стороной» Григория Зорина можно  отнести к  «суровому стилю», известному в 60-х годах направлению. Художники этого стиля создали образы мужественных, сурово сосредоточенных героев, за которыми предполагалась сложная яркая жизнь.

  «Певец кандального звона», так между собой называли Зорина художники. Картины Григория Степановича не вызывали  особого одобрения у власти, поскольку по содержанию были далеки от официально разрешенной истории Дальнего Востока.   Зорин один из немногих художников, кого заинтересовала  подлинная история нашего края. Его картины о поколениях, чья судьба больше связана с вынужденным переселением.  Были первопроходцы, что осваивали земли, поднимали флаг  Российского государства в неосвоенных территориях. Были времена, когда насильно гнали по этапу. Были и те, кто спасался от голода, об этом картины художника: «Русские северным путем», «Кандальный звон», «Вся власть Советам», «Взятие Албазино».

  Только большой мастер, следуя блестящим русским традициям, может написать красивейший пейзаж, в котором не милый сердцу мотив, а  непролазная грязь весенней распутицы. Но это изображение превращается в создание изысканной живописи.  Такие работы - свидетельство колоссального опыта, который обретался мастером  в бесчисленных поездках за материалом в самые отдаленные уголки России. Им переданы тончайшие состояния  природы в пейзажах и натюрмортах. Только несколько десятков состояний дальневосточной осени, выразившейся и в золоте опавших листьев, и в ярких вспышках последних дней золотой осени.

  Вполне закономерно можно было встретить в мастерской  Зорина геолога, археолога – людей профессий, востребованных и весьма уважаемых в 60-е.  Его, как и всех художников-шестидесятников, отличал подвижный образ жизни.  Творческие поездки на дачи - не обязательно в Крым или Подмосковье, его больше привлекала Камчатка,  Хабаровский край, села Казакевичево, Сикачи-Алян – красивейшие места на берегу Амура, где часто работали археологи.    Творческая дача в поселке Сикачи-Алян располагает  к художественным замыслам, поскольку это  место  древнейших поселений, о нем много написано научных статей, напечатано академических изданий. Здесь создано немало живописнейших картин, портретов, пейзажей – можно сказать, сказания в живописи. Григорий Зорин, его ближайший друг Иван Рыбачук, художники Петуховы - Иван и Сергей,  Александр Кобылкин, Василий Зуенко, - все поколения художников  творили в этом благодатном для творчества заповедном месте.

  Художники Высоцкий, Зорин, Федотов, Петухов, Овчинников - поколение, прошедшее войну. Многие из них не смогли получить или завершить образование, их творчество сложилось в тяжелые для  личной судьбы времена. Некоторые из них ушли на фронт со студенческой скамьи, но они были талантливы, трудолюбивы, имели большое желание состояться в профессии.   В городах Дальнего Востока не было художественных вузов,     художественных училищ - недостаточно, потому говорить о школе дальневосточного искусства не имеет смысла. Картина дальневосточного искусства всегда была пестрой, поскольку состояла в основном из приезжих художников, представителей художественных школ Москвы, Ленинграда, Киева и Харькова, Иркутска, Владивостока…  Искусство Дальнего Востока не лишено динамики  развития, его отличает высокая традиция русского изобразительного искусства, куда входит великое разнообразие больших и малых народов и народностей.  Творчество художников-дальневосточников заслуживает создания отдельной полнокровной коллекции, благодаря которой можно было бы  полновесно и  точно отразить картину развития искусства на этой огромной территории, богатой не только недрами, но и удивительной россыпью талантливых художников.